Несколько месяцев назад, совершив репатриацию в Израиль со своей семьей, в наш город приехал жить писатель и киновед Виктор Филимонов.
Буквально с корабля на бал Виктор попал в клуб «Кино без попкорна», организованный Игорем Шприцем и Ильей Каганом. Причем, попал не только как зритель, но и ведущий — с вступительным словом о творчестве известного режиссера Юсупа Разыкова перед показом его фильма «Турецкое седло» (2017). Вслед за этим выступлением Виктора пригласил побеседовать на «Первое радио» о кино и о новой странице жизни в Кармиэле Саша Виленский (известный режиссер и сценарист).
Личность Виктора Петровича Филимонова интересна сама по себе даже вне киноведческого контекста. Но, обо всем по порядку.
В советские годы Виктор находился под пристальным вниманием «органов». Впоследствии был исключен из компартии за чересчур активную культурно-просветительскую деятельность в качестве, что интересно, председателя Клуба друзей кино «Волшебный фонарь» в Ворошиловграде (ныне Луганск).
Всякую возможность устроиться на работу по специальности (учитель, журналист) ему пресекли, кроме «должности» разнорабочего на одном из отстающих предприятий города. И тогда, будучи в двух шагах от преследований по статье «Тунеядство», Филимонов с маленькими детьми и женой был вынужден уехать из Украины в российскую глубинку. Помог с переездом тесть — невропатолог Самуил Бабчинецер, который к этому времени был главврачом санатория во Владимирской области.
Вот что говорит о событиях своей жизни конца 1970-х — первой половины 1980-х сам Виктор: «Активную клубную деятельность я развил как раз в тот период, когда был заведующим отделом культуры местной молодежной газеты и одновременно аспирантом Ленинградского института театра, музыки и кинематографии (ЛГИТМиК). Моя журналистская деятельность пришлась не по душе начальству, и я переквалифицировался в директора детского кинотеатра „Октябрь“». На новом рабочем месте мне было гораздо комфортнее заниматься «Волшебным фонарем». На мое несчастье, как выяснилось, слишком популярным в Ворошиловграде.
После скандального показа негласно запрещенных тогда в советской Украине «Зеркала» Андрея Тарковского и «Осени» Андрея Смирнова, с приглашением последнего для выступлений перед нашим зрителем, контроль стал тотальным. Дело ведь было даже не в том, что показывали эти картины. А в том, ЧТО говорили во время их обсуждения. Вот эти разговоры и были даже не соринкой, а бревном во всевидящем глазу чиновничества. А тем более тогда, когда к нам прибывали такие люди, как тот же Андрей Смирнов, взгляды которого на советскую власть уже тогда были хорошо известны, он их и не скрывал. Или когда у нас гостил всюду и наглухо закрытый Александр Сокуров с его полнометражным дебютом по Платонову «Одинокий голос человека».
Для Андрея Смирнова, сына знаменитого прозаика, драматурга, общественного деятеля Сергея Сергеевича Смирнова, этот приезд к нам остался в памяти, скорее всего, более или менее забавным приключением. Для меня и моей семьи показ «Осени», закончилось «ссылкой»…«.
Итак, в прошлом преподаватель, потом известный журналист, директор кинотеатра, организатор киноклуба, аспирант ЛГИТМиКа вместе с супругой занялся учительством в одной из сельских школ.
Несмотря ни на что, супруги Филимоновы смогли стать не просто уважаемыми, но одними из лучших учителей области, получить звания заслуженных учителей России.
Виктор создал экспериментальную программу обучения, в которой преподавание отечественной литературы рассматривается в контексте мировой художественной культуры, в связи с киноискусством. Он автор методических пособий для учителей-словесников «Память жанра» (1994), «Из жизни сказки» (2007).
А когда в 1990-е годы Виктор Филимонов получил доступ к специальным центральным изданиям о кино, одна за другой последовали серьезные публикации, устные выступления, лекции. Наконец, появились книги об Андрее и Арсении Тарковских, Андрее Кончаловском и другие. Некоторые из них выдержали уже не одно издание, как, например, книга «Андрей Тарковский. Сны и явь о доме», совсем недавно опубликованная на чешском. В сети можно найти его труд «Шукшин. Люди поля».
Как говорит сам Виктор, в кино его привел именно Тарковский. А точнее, фильм «Андрей Рублев».
«Когда я увидел „Рублева“, а на советском экране он появился уже после „Соляриса“, то есть в самом начале 1970-х, то „утонул“ в нем раз и навсегда. Но написать о создателях этого шедевра, Тарковском и Кончаловском, довелось лишь в 2000-е».
Удивительно, но до выхода книги В. Филимонова «Андрей Тарковский» (ЖЗЛ) в России не было ни одного полноценного биографического издания о нем. Учитывая масштаб личности режиссера, это, как минимум, странно. Работая над биографией сына, Виктор часто обращался и к личности отца — Арсения Александровича: «Он стал естественным и очень значимым персонажем этой книги, потому что влияние его на сына переоценить трудно».
«Лирика Арсения Тарковского покорила меня довольно давно, кажется, с появления его третьего сборника „Вестник“. Это — 1969 год. А „Избранное“, вышедшее при жизни поэта, просто стало настольной книгой. Но разве мог я себе представить тогда, что когда-то буду писать книгу о нем! А тем более, что наша семья сдружится с семьей его дочери Марины…
Успех книги об Андрее открыл путь к написанию книги и об Арсении. Арсений Александрович, с моей точки зрения, последний из могикан Серебряного века. Он был близко знаком и творчески связан с крупнейшими поэтическими фигурами того легендарного времени. Своим учителем, например, считал Мандельштама. Был дружен с Ахматовой, близко знал Марину Цветаеву. И той, и другой он посвятил замечательные лирические циклы».
Интересно, что в книге Виктора Филимонова поднимается тема Тарковского и еврейства. Арсений Александрович не просто был дружен со многими поэтами, писателями, культурными деятелями евреями, но и искренне переживал за судьбу Израиля, за судьбу еврейского народа.
Так получилось, что работа над книгами о Тарковских очень сблизила, как уже говорилось, семью Филимоновых с семьей Тарковских. Отъезд таких близких и дорогих друзей в Израиль стал довольно грустным известием для Марины Арсеньевны Тарковской и ее мужа Александра Витальевича Гордона, однокашника по ВГИКу и приятеля Андрея Тарковского. Тем не менее, они остаются на связи, и Филимоновы делятся с друзьями своими впечатлениями об Израиле, о Кармиэле и о той культурной жизни, которую ведут в новой стране.
